Мужество

«За Зину Туснолобову!» – с такой надписью на борту воевали 5 танков и самолет.

В 23 года санинструктор Зина Туснолобова лишилась рук и ног. Восемь месяцев длилась для нее война, 128 раненых вынесла она с поя боя. И вот…

Благословение мужеству – девушка не сдалась отчаянию. Училась ходить на протезах, брать предметы расщепленным левым предплечьем. Родила и воспитала двух детей! Рядом с ней был муж – Иосиф Петрович Марченко.

Почетный граждан Полоцка, Герой Советского Союза, обладатель высшей награды МКК, медали «Флоренс Найтингейл» Зинаида Михайловна Туснолобова – Марченко умерла в 60 лет.

Приказ на отступление

(по рассказу А.Н. Марковича – лектор ГК КАИ)

В 1941 году отец был призван. Во вновь сформированном полку на пятерых выдавали 1 винтовку и 5 патронов. Приказ полку – выдвинуться на оборону Молодечно.

Повстречавшийся на марше старик сказал, что в Молодечно уже немцы. Но приказ! За его невыполнение командир мог поплатиться жизнью. Но комполка дал приказ повернуть на Смоленск. Там часть довооружили – и в бой. Трусость или мужество? Как же было? Но не случилось бессмысленной смерти.

Хроника – день прошел

3 февраля подъем после глубокого сна частный в 5:00, общий – в 5:30. Двумя группами (6:45 и 9:02) отбыли на Полоцк. Первая группа в качестве трофеев оставила спальник, чайник, книгу и сумку с аппаратурой. Убытки были возмещены второй группой.

Прямо с автовокзала – в работу (военкомат, разбеги). Убыли на периферию: Северьянов – Щербаков (Верхнедвинск, 11:30 – 18:00), Габидуллин – Ибрагимов – Хакимов (Ушачи, 12:30 – 17:30), Россоны (12:40 – 2-:45 Фасхутдинов – Зайнуллина), Галиакберов – Миассаров (Новополоцк, 13:00 – 17:03).

Расселены в школу №7, вечером – концерт здесь же. Проводы Рамилки – торт, чай, гитара, общее фото. До того – футбол в честь отъезжающего (жертв и разрушений и его).

Вечером прошел снег, к утру растаял. Отбой общий – в 1:15, частный – 3 – 3:40.

4 февраля общий подъем в 10:40. Выходной, банный день. Группа дорабатывает военкомат (большие списки). В 17:00 – концерт в женском общежитии (швейная фабрика). Вечером – общее мероприятие (посвящение в десантники).

Любимый город

Новополоцк – в городе с нетерпением ждут 100-тысячного жителя. Дома высотные, улицы широкие и чистые, не чувствуется смок и радиация. Деловые встречи на хорошем уровне. Книжный замечательный.

Ушачи – «поселок серенький» (Ибрагимов), население 10,6 тысяч. Райком в 4 этажа, елок нет. Книжный средний. Контакт (исполком) нормальный.

Россоны – город, 5 тысяч. Здание Дома Советов 3-этажное, но длинное. Ели, чистота и порядок. Общественного назначения здания обшиты досками и покрыты лаком. Военкомат и музей (2 этажа, 13 залов) – 5 баллов.

Верхнедвинск – 9 тысяч РК – 3 этажа, елочки. Военком-казах – 04 отличный городок «Геометрически прямой и узкие улочки» (Северьянов).

Плач Хамзовны

«Рюкзак не наденут»

Одна из десантниц (назовем ее «инкогнито») заметила, не без основания, что женщин перестали замечать. «Даже рюкзак надеть не помогут!».

М-да, а чтобы на руках носить – это вообще, как коммунизм.

Мужики, что же это мы? Нас много и выходит, что нас нет? Нас незаметно…

Всякое бывает…

• Диалог в Россанском военкомате:

– Вам, наверно, звонили – мы из Казани.

– А, это которые армянские беженцы…

• – Куда с водой в парилку?… Воду сюда не лей!… Как будто в первый раз в баню пришли!!!. В окна дует, к душу не достоишься, холодно, мерзко и постоянно – нравоучения. Не ходите мыться в женское отделение бани № 1 (Полоцк)!

• Агитбригады, подошедшей на концерт в общежитие швейной фабрики, оказалось в 8 раз больше, чем зрителей. «Здравствуйте, тетенька!». И все-таки концерт состоялся при численном перевесе гостей – их стало десять.

В феврале 90-го

Чужие здесь не ходят…

События в школе развивались стремительно и уже бесповоротно. С утра решили – надо! – И участь четверых была решена окончательно.

Ни секунды промедления – творческая динамо-машина застучала, голову осветили яркие мысли. Находка опережала находку, и к 7 часам вечера посвящение находилось в том же месте, где его оставили утром…

И все же опыт, вдохновляемый исконно десантской шарой, погасил в 21:13 свет в спортзале. Вспыхнул же он (свет) в глазах неопознанного диверсанта Ринача, через минуту, выхватив при этом из тьмы сценария пособника-старосту, казненного в хакимовских штанах, странное сооружение, даже в телескоп не напоминающее землянку в три наката, и целую бригаду суетливых в предвкушении праздника людей (выше пояса – по форме).

Контрразведка СЕРШ, разбавленная типажами от Бабеля и Костера, четко знала свое дело: вскоре четверка «чужих» была поставлена к стенке (шведской).

События развивались стремительно и уже бесповоротно…

Появился истомившийся в ожидании полковник, который тут же произвел себя в генералы и майоры. Управление СЕРШ что-то крикнуло по этому поводу и приступило к дознанию с пристрастием. Хорош был Малыш.

Юноши отловленные в кабинете № 2, не зная сценария, предпочитали молчать. А зря – это обедняло действие и нервировало палача.

События развивались стремительно…

Перегорев подготовкой , часть управления забралась на крышу землянки и зевало оттуда, не страшась бомбежки … (продолжение следует).

Краткое содержание продолжения:

Удостоверившись, что останутся в живых, «чужие» забегали быстрей и заговорили смелей. И оказались своими.

В общем, жертв и разрушений не было.

Из показаний А. Щербакова:

«Когда на меня было совершено нападение, я ничего не мог понять? Чего от меня хотят? (Я даже подумал, что это репетиция новой сценки)… Особо мне запомнился Федотов… Никто из нас не смог раскрепоститься, кроме, пожалуй, Рината, поэтому не смогли проявить себя… У нас все впереди… Спасибо.».

Из показаний Р. Зарипова:

«Да! Это было что-то такое…!!! Правда немного попинали, но знаю как пинали раньше, поэтому молчу. Ту гадость, что наглея, никогда не забуду? А впрочем – нормально!».

Из показаний Р. Миассарова:

«Все свалилось, как снег на голову. Когда подходил к двери, шевельнулось ощущение опасности… В целом остался доволен, потому что ожидал, как минимум, пары переломов, а обошлось оторванной пуговицей и приятными кулинарными воспоминаниями…»